«сейчас без пятнадцати полночь. меня зовут ранди асбьёрг. я в лондоне».
ранди задыхается. каждый проклятый день, она чувствует нехватку кислорода. цепляясь хрупкими пальчиками за жизнь, она думает, за что же высший разум её так не любит. её, рождённую на берегах короля фьордов, впитавшую с детства холод северных ветров.
ранди не помнит, сколько мест учёбы она сменила. бесчисленные переезды, словно живёшь с бродячим цирком. города сменяются друг другом, превращаясь в одно размытое пятно. меняются мелкие детали, время, декорации. но герои не меняются. люди никогда не меняются. человеческие существа, так мечтающие о богатстве, славе, красоте – такие скучные. банальности – вот чего ранди не терпела. всю жизнь всеми силами ломающая стереотипы, она с презрением относилась к тем, кто сочетал в себе, так любимые авторами дешёвых женских романов, штампы. 
ранди мечтает, чтобы нравственные границы разошлись по швам, а крепко спаянные социальные реверансы треснули, обнажили свое насквозь лживое нутро. она не склонна к обидам, зависти или к другим человеческим порокам. она видит их насквозь, словно прогнившее яблоко. бесконечные правила, устои, придуманные обществом для подавления человеческой индивидуальности, угнетают её. ранди привыкла выделяться из серой безликой массы. ранди – сверхчеловек. и вряд ли что-то может её в этом переубедить.
«меня зовут ранди асбьёрг. и я не знаю, как здесь оказалась».
мир вокруг теряет чёткость, превращаясь в цветные пятна. опора уходит из под ног и наступает ощущение невесомости. ранди записывает всё. от важных мероприятий до мелких бытовых действий – всё. бесчисленное количество листочков, развешанных по всей квартире, удерживают сознание в настоящем.
ранди знает, что такое просыпаться в вечном холоде. когда не хочется вылезать из-под одеяла и кажется, что окружающий мир – суровая антарктида. когда, чуть касаясь промёрзшего пола, хочется лишь остаться в тёплой постели до наступления тепла. старый термометр показывает пригодную для жизни температуру, но организм не в состоянии воспринимать мир объективно. вечно ледяные руки и немеющие тонкие пальцы.
уставшая снежная королева. её льда хватит на сотню айсбергов в северно-ледовитом. даже в летнюю жару, тело пробивает мелкая дрожь. с чем это связанно – непонятно. популярно мнение, что все физические недомогания возникают по причине психологических несоответствий и расстройств в подсознании. душа не желает принимать окружающую реальность такой, какая она есть. со всей грубостью, жестокостью, холодностью. душа жаждет лета и аромата цветов. нервная система, блокируя сигнала о мимолётном счастье, вызывает чувство оледенения. когда сердце и разум не могут договориться, начинается точечная война. в которой нет победителей.
«меня зовут ранди и моё сознание играет со мной».
время. ещё одна наша дурная привычка – спешить, обгонять, лелеять пустые надежды. бледная нимфа с красным крестом. зачем она жизнь свою прекрасную положила на алтарь профессии? ради чего все труды, усердия безграничные?
ранди опускается на мягкое кресло и начинает слушать длинные рассказы о несчастной жизни очередного офисного клерка, от которого ушла жена. ранди язвит и советует сходить напиться в бар – станет легче. и это правда. она никогда не врет. она предельно честна, хоть наизнанку выворачивай.
бессмысленным дневным пациентам, она предпочитает вечерних. тех, кто не скучен, не банален. их она чувствует. она чувствует их боль и ужас. в каждом её тихом вздохе звучат отголоски их страданий. она заставляет себя проходить через это вместе с ними снова и снова. это бремя, которое она сама на себя возложила. потому что это помогает ей чувствовать себя нужной. она призвана быть бинтами, капельницами, скальпелем человеческих душ. их крики ударами гонга звенят в голове. она становится швом аккуратным на рваных ранах. ей нет равных. она – их наркоз, сладкий газ в крови. но себе помочь она не в состоянии. депрессия, бессонница, апатия – сухие слова за которыми слышится звук летящий посуды, треск стекла, смешанный со смехом отчаяния и рваными ранами по всем рукам.
«меня зовут ранди. я схожу с ума».
каждый вечер в одиночестве сводит с ума. тишина угнетает. тишина давит. дикая дрожь по телу. и вдруг, становится ужасно страшно. хочется закричать. хочется закурить. хочется напиться и прекратить жизнь. движения у неё ломанные, словно у бракованной куклы. а лицо такое живое, столько эмоций передаёт. как ж она всё это терпит? как ещё живой остаётся от эмоции таких сильных, нещадно бьющих в самое нутро.
«давай, ранди, расскажи мне о своей мечте. расскажи мне, где ты живёшь. расскажи мне о том мире, которого нет_и_не_было. расскажи-расскажи-расскажи. прошу тебя, пташка, только не кричи. прошу тебя, милая, сохрани здравомыслие». а в голове появляется шум. она слышит голоса. а голова начинает болеть. и ранди, прекрасный психотерапевт, с ужасом понимает, что сходит с ума.
когда она проваливается в сон – начинаются кошмары. обычные ночные кошмары свойственные маленьким детям. просыпается с криками, вскакивает с кровати и судорожно ищет ночник. «дыши девочка, только дыши». не хочет идти к врачам. и никому не говорит о кошмарных снах. тайком ходит за лекарствами, и кажется, становится от них зависимой. её диагноз – хроническая бессонница. ночью столько время, чтобы думать и мыслей слишком много. а на утро вроде ничего не болит. улыбается недоверчиво, но довольно. её громкий смех звенит и разносится по округе. 
у неё есть друзья, любимая работа. но навсегда утерянные воздушные замки не дают покоя. вечные крики. потому что видит, как мир рушится, рассыпается, растворяется.
«сейчас без пятнадцати полночь. меня зовут ранди асбьёрг. я в лондоне.
…но я в этом не уверена».
десятки пожелтевших листов, подобно ведьмам, отправляются на сожжение. десятки писем, исписанных бисерным рванным почерком, от никого к никому.   
приходи ко мне. я скучаю, mea maxima culpa.
моя величайшая вина, я умираю.
понимаешь?
мертвец-мертвец-мертвец.
«дайте мне кислород».
по её душу придут самые страшные демоны, словно к родной.

http://endlesstemptation.rusff.me

бесконечная череда людей утомляет. когда пропускаешь через себя в день десятки человеческих историй, становишься словно старое сито на котором остаются безобразные следы грязи. ты просто устала от них всех. тех, кто приходит к тебе, словно к будде, прося о помощи и помиловании. назвали тебя судьёй – вынеси им приговор. назвали тебя божеством – реши их судьбу. трудно быть спасителем тех, кто так упорно просит о помощи, но не прикладывает никакого усилия чтоб помочь себе самостоятельно. океаны жалоб поглощают с головой и хочется лишь сделать свободный вдох и высушиться.
но ни этого ли ты хотела? не стоит врать себе, ранди. ты прекрасно знала на что ты идёшь, когда решила связать свою жизнь с психотерапией. училась, чтобы помочь себе – утонула в помощи другим. тем, чьи проблемы сводятся к простой человеческой глупости и надуманным себе же несуществующим проблемам. все эти приходящие так и кричат: нам так плохо! пожалей нас, девочка! мы выплеснем на тебя все свои проблемы, несчастья. ты мельницей перемалывай всё и выдай нам на раз-два рецепт идеального приторно-сладкого счастья.
а после каждого затяжного сеансы снова и снова собирать себя кусочками пазла, которые с каждым разом всё меньше подходят друг к другу. каждый раз бессонные ночи в переживаниях: как они? живы ли? удачный ли сегодня день для суицида? и сколько из них придут на следующий день. мысли не дают покоя. неравнодушие – это не достоинство, а скорее проклятье. 
в маленькой чёрной записной книжки, среди выведенных острым почерком фамилий, между строк, маленькими буквами затерялась девочка, позвонившая всего с час назад и вклинившаяся вместо занятого банкира, чьи проблемы заключаются в нежелании ставить свою семью выше цветных бумажек. секретарь решила, что чем больше пациентов – тем больше она сможет получить в качестве премии и легко нашла место для девушки, так желавшей получить место на самое ближайшее время.
самое сложно на первом сеансе – установить связь с пациентом. есть два варианта: либо человек будет болтать без умолку и тогда задача сокращается до простого слушанья и понимающего кивания; либо человек будет молчать, будто каждое сказанное слово причиняет ему мучительную боль. наладить общение с тем, кто лишь молчит – сложно. это, как стучаться в запертую комнату в надежде, что вам кто-нибудь откроет. те, кто сознательно запирают себя в картонной коробке собственных переживаний, чаще всего нуждаются лишь в человеке, который их выслушает и не найдя такого в своём ближайшем окружении, они бегут к тем, кто носит гордое звание «доктор».
порядком уставшая за целый рабочий день, ты опускаешься в мягкое кресло в надежде хоть немного отдохнуть от постоянных жалоб, считая, что ещё одной трагичной истории в стиле драм прайм-тайма ты уже не выдержишь. но целитель – профессия круглосуточная. после тихого стука, дверь кабинета отворяется и помощница, нанятая скорее лишь для приготовления кофе, оповещает о приходе пациента. ты киваешь и просишь пригласить его. пред тобой появляется тоненькая девушка, закутанная в несоразмерно-огромный плащ. она робко здоровается, и ты удивляешься. давно не слышала столько тяжести в голосе такого юного человека. она стоит, теребя руками подол платья и более не делает никаких движений. попытка уловить что-то в её внешнем виде не увенчается результатом. думаешь, что с такой внешностью, можно добиться всего, чего пожелает душа.
– проходите, присаживайтесь, - ты говоришь на пару тонов тише, чем обычно, боясь спугнуть девушку, словно оленёнка. ты пристально всматриваешься в надежде найти в её глаза каплю доверия и уверенности. но в них только страх, тоска и та усталость, которая свойственна много повидавшим и пережившим в этой жизни, людям. – для начала, расскажите мне, что вас беспокоит. вы только не волнуйтесь, хорошо? – и снова этот тон, которым принято разговаривать с непонятливыми детьми и пациентами, будто нужно убедиться, что они действительно поняли услышанное, - выдохните и рассказывайте. ты улыбаешься, пытаясь казаться милой и как-то наладить контакт с девушкой. главное, прогнать эту натянутую, словно металлическая струна, напряжённость. нужно лишь обрести доверие.